Есть несколько сортов смеха...
Сон внутри сна. Я поднимаюсь по лестнице на верхний этаж универмага. Из витрин на меня таращатся игрушки, которые способны прививать определённые стереотипы сексуального поведения с младых ногтей. За мной мчится подруга и сестра, обеспокоенная тем, что я оставила какое-то домашнее животное без присмотра. Мелькают разноцветные платки, полосатые майки и побитые молью шубы.
До этого я собиралась в лес: наматывала портянки, искала брезентовый плащ, взяла два рюкзака. Так и не попала туда. Я засыпаю за столом в углу, а рядом окно и из него виден весь мир и глухая стена.
На встречу мне идут люди. Деревянный крытый мост гулко поёт от их шагов. Я приближаюсь к тому, что помню лишь как ощущение. Беспокойство нарастает. Вроде бы так просто со стороны вытянуть руку вперёд и держать сколь угодно долго, а на деле отнимает много сил. Двор зарос травой, даже стол со скамейками не видно, только дуга качелей выглядывает из-за кустов. Дом огромен. Блестят многочисленные стёкла. Сосновые рамы пахнут высохшей на солнце старой краской. Нет дверей и стен, это только стеклянный купол. Я бегу оттуда со всех ног. Спотыкаюсь и кубарем лечу куда-то под мост в канаву.
До этого я собиралась в лес: наматывала портянки, искала брезентовый плащ, взяла два рюкзака. Так и не попала туда. Я засыпаю за столом в углу, а рядом окно и из него виден весь мир и глухая стена.
На встречу мне идут люди. Деревянный крытый мост гулко поёт от их шагов. Я приближаюсь к тому, что помню лишь как ощущение. Беспокойство нарастает. Вроде бы так просто со стороны вытянуть руку вперёд и держать сколь угодно долго, а на деле отнимает много сил. Двор зарос травой, даже стол со скамейками не видно, только дуга качелей выглядывает из-за кустов. Дом огромен. Блестят многочисленные стёкла. Сосновые рамы пахнут высохшей на солнце старой краской. Нет дверей и стен, это только стеклянный купол. Я бегу оттуда со всех ног. Спотыкаюсь и кубарем лечу куда-то под мост в канаву.