Иногда мир становится огромным и в то же время сжимается до размеров комнаты. Солнце падает за горизонт, небо кренится и переворачивается тёмной стороной. Можно протянуть палец к звёздам и проткнуть дыру в здесь и сейчас. И тогда вниз хлынет...что? Я не знаю ответ. Я мучаю себя невероятным множеством предположений.
От ответа на все вопросы до небытия гораздо ближе, чем кажется. Кто-то пытается воздвигнуть в промежутке крепостную стену религии, но обязательно находятся другие, разбирающие её по кирпичику мелкими уточнениями и придирками.
А я лишь пытаюсь то ли сжать космос, то ли расширить человеческое сознание.

---

Я лежу на диване, лицом в подушку. Лёша играет в Counter Strike. Лампочка тускло горит под потолком, создав своего двойника у меня в голове. Многочисленные тени человечков с автоматами разбегаются от источника света и палят во все предметы без разбора.
***
А сегодня мы гуляли по зоопарку. Всё упаднически-советское, впрочем, как и город. Полярные волки бегают по вольеру, настороженно замирают на миг и снова отмеряют своими тонкими лапами бесконечные километры в закрытом пространстве. С одной стороны, приятно посмотреть на зверей, с другой стороны, лучше быть невнимательным и недалёким. Бурые медведи, ослужившие своё в цирке, повторяют заезженный фокус, ловя куски хлеба на лету. Равнодушные огромные бизоны лежат под деревьями, идти им некуда, торопиться не за чем. Никаких хищников поблизости не планируется в ближаюшую сотню лет, только дети что-то кричат и кидают мелконарезанной морковкой. Маленький макак-резус хватает лапкой воздух, пытаясь хоть чуть-чуть зацепить кусок капусты, лежащий рядом с оградой. Не получается. Обезьянка смотрит на толпу чёрными блестящими глазами. Увы, ни ей не достать, ни мне не дотянуться.
За кустами мелькает огромня белая спина. Я тяну Лёшу вперёд, смотреть белого медведя. Лучше бы мимо прошла... По краю рва с водой, отделющего зверя от забора, ходит жёлтая свалявшаяся шкура, кое-как наброшенная на кости. Буквально десять шагов делает, разварачивается и идёт в другую строну. Мне кажется, что он мечется невообразимо быстро, я запоминаю его находящимся в нескольких местах одновременно. Жалкое, несчастное существо.
Потом я долго стою и смотрю на камерунских коз. Чёрное стадо беззвучно собирается рядом с мальчиком, который просунул капустный лист за ограду. Целое стадо чёрных коз... Множество бесстрастных жёлтых глаз с горизонтальными зрачками. Это так мило.

---

Излишние раздумья подтачивают основы морали. Это ведёт меня не то что бы к промискуитету, даже наоборот убеждает в том, что я вообще не хочу заниматься сексом с кем бы то ни было, поскольку не собираюсь иметь детей.
***
Внутренне я почти всегда меланхолична и нередко нахожусь в депрессии, просто стараюсь виду не подавать. Но вчера тоска рвалась наружу со страшной силой. Чёрная дыра в груди грозила сначала сжевать меня, а потом окружающее пространство. Не было бы и звука, тело смялось бы словно консервная банка в руках силача. Сморгнуть и увидеть пустоту вокруг. Увы, ничего не происходило. Где-то в параллельной реальности я билась лбом о стену, чувствуя, как рот наполняется кровью.
Бесконечная вереница коров, с пустыми глазами и бирочками на ушах, — и все на убой. Воздух буквально кипит, согретый дыханием многочисленных животных. Страшная бессмысленная покорность. Мне холодно, а за окном плюс 30.
Моя душа мечется между двумя крайностями: сарказмом и юродством. Словно шарик для пинг-понга под руководством умелых игроков, она перепрыгивает тонкую линию спокойствия. Удар, удар, ещё удар!
Дайте мне строительный герметик, чтобы залить все эти дыры в голове. Мне снятся страшные сны, приносящие облегчение, ибо там я могу спасти сестру, а здесь я глубоко перед ней виновата.

---

Я помню это чувство собственной неполноценности и глубочайшего сожаления, смешанное с искренним восхищением личностью. Зависти, впрочем, не было. Она была даже старше чем я, но выглядела наоборот моложе, благодаря длинной толстой косе, аккуратному макияжу и отсутствию следов хронической усталости и недовольства собой на лице. Она всегда была спокойна и доброжелательна. В сумасшедшей обстановке сетевого ресторана это казалось невозможным и даже возмутительным.
Можно было просто подойти и сказать: «Давай дружить.» А потом что? Ведь все «дружбы» на рабочем месте находятся где-то в районе курилки и общих офисов. Но видно же было, что её не интересуют такого рода тусовки. Поэтому я и молчала, так и не найдя темы для бесед где-то за пределами работы.
Однажды она устроила всем опрос на тему «Как отметить День Рождения мужа и что ему подарить». Я тогда ляпнула что-то про ужин на открытом воздухе и только задним числом вспомнила вопли синоптиков о похолодании и дожде. Потом мы сидели в подсобке и пили топлёное молоко именно она, кстати, меня на него «подсадила». Внезапно она честно сказала, что в отношениях с мужем часто ведёт себя как обычная баба: истерит, требует чего-то эфемерного, устраивает допросы на ровном месте. Редко кто в таком признаётся.
«Но ты ведь относишься к друзьям с терпением и пониманием. Что тебе мешает относиться к любимому человеку, как к самому лучшему и близкому другу? По сути это одно и то же,» - искренне удивилась я. Она пожала плечами и нам стало очень-очень грустно.

---

«Ты когда в кино с девушкой идёшь, ты и брата берёшь с собой?» Нет, конечно. Никто не будет таскать родственников на что-то похожее на свидание. Особенно, если отношения находятся в стадии временного перемирия. Но, видимо, меня и за «девушку» не считают.
***
И вот что отвратительно: у меня наблюдается жуткая интернет-ломка. Иногда срываюсь, иногда наоборот замыкаюсь в себе, а когда добираюсь до иного компьютера сразу забываю, о чём хотела написать. На пустующем столе моментально самообразовалась гора книг и тетрадей.

---

Шшшш... Я схожу с ума. Макароны с томатным соусом оказались на вкус цвета ясного, чуть промёрзшего утра на даче, когда солнце висит над окутанным туманом лесом и звон электрички вдалеке охватывает весь мир, заливает его металлически-синими звуками. На веранде лежит колбаса и сыр с вечернего чаепития: я не любила, что бабушка постоянно оставляет его ни во что не завёрнутым и сыр становится похожим на резиновый сапог. Я знаю, где прячут от нас конфеты и вафли. У брата на подоконнике пятна от расплавленного пластилина и мыльно-розовые баночки из-под крема, где изумрудами лежат мёртвые бронзовки. В начале лета пахнет клубникой, потом огурцами, а потом сморщенными и перезревшими яблоками.
Я всего лишь ела эти чёртовы макароны, но едва не расплакалась.

---

За последние несколько недель я буквально задолбала торрент-трекер. Если запустить торрент-клиент вместе с другими программами, то компьютер будет думать с чувством, с толком и расстановкой, минут по пять. Я качаю музыку, много музыки. Несколько пабликов в контакте сделали меня рабом соцсети. Будь я лопоухой, этот недостаток уже исчез бы благодаря постоянному ношению закрытых наушников. Потом я по чуть-чуть закидываю скачанное в плеер, гуляю и наслаждаюсь. Когда вырасту большой и серьёзной тётей, стану коллекционировать винил.
***

Большое сочинение про меня и музыку.

Лет до двенадцати я не имела никаких музыкальных предпочтений, слушала, что крутят по радио, которое бабушка включала. Ещё была куча кассет с детскими песнями и радиоспектаклями, которые мы с сестрой и двое сыновей маминой подруги любили ускорять с помощью зажимания кнопки play на магнитофоне и играться как с костяшками от домино, устраивая цепную реакцию. Так что в скором времени магнитофон приказал долго жить, а кассета в целой, не треснувшей коробке стала редкостью.
У одноклассников начались разговоры про Эминема, Тату, Раммштайн, Глюкозу и участников музыкальных реалити-шоу. А я безнадежно отставала от них. Нашла старый плеер для кассет тогда вещи ещё обладали непостижимой способностью исчезать в никуда и появляться внезапно, выпросила у мамы наушники, накопила денег на кассету Evanesence, ходила и подвывала не в такт. Слушала я тогда всякий ширпотреб с ненавязчивыми тестами про кровь-любовь-морковь с небольшой претензией на рок-музыку. Это сейчас я считаю группу «Би-2» поп-музыкой со слегка нестандартными аранжировками, а «Арию» — плодом грамотного продюсера, не более. Из всего, что было, осталось только ностальгически-трепетное отношение к «Королю и Шуту», «ДДТ» и Rammstein. Хотя... «Арию», каюсь, вообще не перевариваю из-за её популярности в караоке. Почему-то именно на песнях этой группы люди пытаются доказать, что у них мега-архи-супер-крутой голос.
Потом был магнитофон Grundig, за ночное использование которого мне часто влетало. Я сидела на кухне на табуреточке для ног, прижавшись спиной к батарее и в наушниках слушала то, что мне любезно переписали или одолжили подруги. Lacrimosa это же считалось самой готичной готикой!, саундтреки к «Fullmetall Alchemist», Korn и что-то ещё. Сейчас уже не вспомню, потому как безжалостно выкинула диски. Тогда я впервые познакомилась с произведениями Лавкрафта под Grave Digger, что оставило в моей памяти спокойный, замораживающий душу ужас от ощущения близости чего-то огромного, непостижимого и чуждого. Как-то летом сестру увезли на дачу, а я осталась в городе. Засыпала под Grave Digger, просыпалась с «Тараканами», убирала квартиру под Linkin Park, подавляя желание просто разливать холодную воду по полу вёдрами.
В шестнадцать лет я получила в качестве подарка на Новый Год и День Рождения iPod. Со страстями по «яблочной компании» у меня не сложилось, но плеер свой я обожала. Он, гад, оказался слишком пафосным для совместимости с маминым старым ноутбуком и периодически зависал. Но я стоически терпела все его закидоны и жадно искала, где бы добыть новой музыки. Я оставила iPod на работе лет через пять мирно доживать свой век, гоняя по кругу итальянские хиты.
Что-то было на один сезон, что-то осело в компьютере и моей голове навсегда. Within Temptation были забыты на следующий день после прослушивания. Нина Хаген стала просто уважаемой, но не слушаемой личностью. Iron Maden отвратил визгливым вокалом. Цой подавился мацой остался где-то между сознательным возрастом и пубертатным периодом. Под Fleur'ом я проходила целое лето, насыщаясь витамином D и ванилином. «Мельница» засела в плеере на более долгий срок, притащив за собой прочую менестрельщину. Впечатлений от этого было море, инфантильный фанатизм бил через край. Я не знала, что в первую очередь хватать: меч или гитару.
Я сидела в уродливом компьютерном кресле для больших начальников, слушала то Ulver, то In Extremo и размахивала ногами. Мир был невероятно складным, чудесным и гармоничным, пока меня не отправляли на кухню в тысячный раз повторять свое фирменное блюдо. Была ещё Garmarna со своей вариацией Herr Manneling и ещё несколькими перепевками старых баллад.
С Dead can Dance я знакомилась кусками, по одной композиции в месяц. Первой была Saltarello, позже я скачала всю дискографию, пробовала сольные записи Лизы Джерард и Брендана Перри, но лучше для меня было, когда они работали вместе. «Шмели» были открыты во времена покрутонов, вместе с Apocalyptica и закрыты эдак через год. Я даже умудрилась какое-то время слушать Ifected Mashroom и что-то из dark electro и aggrotech , хотя к такой музыке всегда относилась равнодушно.
Я наткнулась на крутых Septic Flesh в каком-то журнале, там же откопала An Autumn for Crippled Children, Tenhi и Mastodoon. Тогда было больше ненависти к какой-то музыке, чем любви и уважения. Когда я только устроилась в магазин всякой мультимедии, начался один из периодов отчуждения плеера. Работала я в книжном отделе и в музыкальном старалась не появляться, потому что там работал либо длинноволосый парень-музыкант, либо мужиковатого вида девушка, при чём оба ярко выраженные металлисты. Но долго это не могло продолжаться. Меня поймали на моей же территории и поинтересовались моими музыкальными вкусами, я протянула дрожащей рукой плеер, лихорадочно припоминая, что накидала себе Oomph!!! для настроения. Всю жизнь боялась, что надо мной будут смеяться из-за непоследовательности. К моему разочарованию, никто не собирался меня предавать анафеме, поскольку молодой человек не любил только бешеных готёлок, а девушка вообще оказалась в душе ромашкой.
Я бегала в музыкальный отдел скорее послушать лекции, чем поболтать. Так однажды из вежливости спросив у той девушки, почему она ходит подремать в подсобку, я услышала про проект Wardruna и на следующую смену уже я пришла сонная. Ещё однажды пришёл мужчина и поинтересовался есть ли у нас Jethro Tull, я выпучила глаза от удивления и поскакала искать в базе, а потом и не стеллажах с дисками. На меня посмотрели как на глупого ребёнка и со всей назидательностью порекомендовали ознакомиться. Я на всякий случай побежала к парню-музыканту, который имел привычку обниматься с гитарами в отделе музыкальных инструментов, и проконсультировалась у него. Получив благословение, взяла домой один из дисков.
Если давать общее определение тому, что я слушаю в настоящее время, ничего кроме «мешанина какая-то» не получится. Сейчас, например, у меня в плеер загружены Charlie Parr, Darkthrone, Enslaved, Falkenbach, Fuzz Manta, чуть-чуть Pink Floyd, Сергея Калугина и Ника Кейва. Ответ на вопрос «Какая музыка тебе нравится?» стал более сложным. А уж объяснять любимому человеку, зачем я мучаю свои уши старыми Mayhem и Burzum, — самое неблагодарное занятие. Да и слышать радио или лаунж-подборки в общественных местах — та ещё пытка. Особенно, когда пытаешься выкинуть из головы надоедливый мотивчик. Но так как меня не приняла ни одна неформальная субкультура, ничто не запрещает мне спокойно терпеть все это, без истерик, заламывания рук, отстаивания чести Великих и порчи чужой аудиотехники.

---

Бывают моменты, когда жизнь разводит людей в разные стороны. А потом появляется жгучее желание написать банальное «Привет. Как дела?», чтобы прочитать ответ и понять, что вот он человек, жив, здоров и чем-то занимается. Поговорить на общие темы, вспомнить других знакомых, договориться встретиться как-нибудь и на самом деле пересечься с ним в обозримом будущем. Жизнь словно сбросит счётчик и начнёт накручивать новые киловатты или кубы.

---

Спальный район — не очень приятное место. Дома огромные, между ними зачастую очень много пространства, где гуляет жуткий ветер. Зимой совсем всё плачевно, летом веселее, но детский смех на двенадцатый этаж долетает словно из глубокой ямы. Хорошо, что здесь ещё есть деревья, но увы не видно, когда машина с водой приезжает. Не могу я жить в высотном доме ещё и потому, что выход на лестницу похож на прогулку по заброшенному зданию: мусор, окурки, обломки мебели и изрисованные гениталиями стены.
Какой-то умник написал бестолковую надпись про полуфабрикаты и умственные способности, высунувшись из окна в холодной зоне этаже эдак на восьмом. Неужели стоит рисковать жизнью ради такого?
Лифты стоят отдельного упоминания. Кнопку вызова требуется зажимать постоянно, в противном случае возможен полный игнор. Ещё грузовой лифт имеет привычку виснуть где-то между седьмым и восьмым этажом, а также останавливаться там по пути на первый этаж без всякой причины.
Летние ночи здесь — сплошная какофония: ругаются господа поздние гуляки, жужжат лифты, плачет ребёнок у соседей снизу.

---

Мне кажется, очень надеюсь, что только кажется в интернете слишком много позёрства и каких-то смешных «выстрелов на опережение». Не знаю, как было несколько лет назад, но сейчас к человеку в сети очень сложно подступиться. Все эти бесконечные «Вы мне заранее смешны и неинтересны, если...», «Я - стерва (мизантроп, правдоруб, задрот). Недовольным просьба сразу последовать на юх.» и далее, далее, далее. Если бы я хотела, у меня набралась бы приличная коллекция таких выпадов в пустоту. Всё это, между прочим, неплохой корм для троллей.
А ещё ники! Можно накопать невероятное количество красивых «имён», которые делают автору ложную рекламу. Открываешь коробку с принадлежностями для БДСМ-вечеринки, а там, блеать, офисный принтер и коллекция карточек с покемонами. Есть такая пословица про «назвался-полезай», интерпретаций у неё последнее время множество. Она тоненько намекает на последствия ложных самоопределений.
Просто я не могу сидеть в рамках френдлент и подписок, поэтому моё любопытство гоняет меня по чужим территориям. И именно из-за этого страдают мои глаза и чувство прекрасного.

---

Уши раздражены от резкого шума и грохота. То соседи стучат молотком по стене, то валунами на горном склоне гремят в небе раскаты грома. Ливень льёт с перерывами.
Иногда пустота квартиры пугает меня, потому что на самом деле я жду, как щёлкнет замок, но происходит другое.

---

Я предпочитаю не ждать феерии и откровений, когда иду смотреть фильм в кинотеатре. Так что с «Прометеем» у меня всё было не так плачевно, как у многих. Потому что им не показали Чужих, умных учёных, Рипли и котиков до кучи. Потому что им хотелось посмотреть того же «Чужого», только с крутыми спецэффектами. Это как идти в магазин за йогуртом, но вместо него купить сметаны, а потом обидеться на продавцов.
У меня только две претензии. Во-первых, зачем задвинули «Хребты безумия»? Я понимаю, что сюжет типа схожий, но на всеобщем недовольстве «Прометеем» можно было бы и денег хорошо заработать. Во-вторых, это кино поразительно новое и модное, аж обёртка хрустит. Все эти штаны с карманами, вьетнамочки, стеклянные поверхности, будто в защитной плёнке, стрижка Шарлиз Терон и татуировки рыжего геолога. Где грязь? Где пыль? Где? Прошли лихие и пыльные восьмидесятые.
Кто-то скажет, что получилось слишком мало болтовни. По мне и так замечательно, особенно, когда Шоу беседует с киборгом. Последний вообще очень много интересуется людьми и особенностями их поведения. Как человек он, пардон, то ещё укулелеще, но это машина. Получается, что в фильме постоянно идёт противопоставление людей иным разумным существам.
Возлюбленный Рипли 2.0 выглядит блеклой тенью её, не более. Следует за ней во всех экспедициях, вытирает её слезы и верит в то, что он ей помогает. А когда перестаёт в это верить, то идёт и напивается, становясь объектом для чужих опытов. Хорошо, что так вышло, а то бы вернулись на Землю и развелись по причине глубокого взаимонепонимания.
Большой чёрный капитан корабля по большей части стереотипен. Играет на гармошке, размораживает Снегурочек.
И весь этот балаган между красивейшим началом и логичным концом не особо хорош, но и не возмущает. Буду надеяться, что дальше история станет более складной.

---

Писать что-то после полуночи — сущее наказание: по две правки на каждое предложение.

---

«Женской дружбы не существует!» - авторитетно заявил Толстый и посмотрел на меня как на юродивую. А как тогда называть это? Временное столкновение двух и более представительниц женского пола в благоприятной для общения среде?
У меня вообще проблемы с взаимоотношениями с людьми. Но когда-то я свято верила, что на персонажей из баллад Высоцкого можно надеть юбки и хуже не будет. Оказалось, что получается грустно и нелепо. Потому что мужчины бегут к друзьям за альтернативой семейной жизни, а бабы — ещё раз поковыряться в чужих недостатках и перебрать свои мелкие обидки. Потом, когда собеседница переполняется слитым в неё говном, они ищут иную. Логично, что «сильный пол» иначе как змеиным кублом женские сборища не называет.
И бесполезно что-то кричать про родство душ и общие интересы. Такие дамы обычно уважительно относятся друг к другу, держась на приличном расстоянии, каковое предписывает банальная вежливость.
Я думаю, это одна из основных причин, по которой я сторонюсь всяких фандомов.

---

«Развесь, пожалуйста, стирку. Свари кофе и изобрази что-нибудь на завтрак, мимимимими.» Дохлый номер! Лёша пришёл ко мне с комом мокрых тряпок и попросил распутать, образовавшийся узел. И вообще он из тех, кто не может что-то сделать, не пострадав полчасика фигнёй. Потом он задвинул речь о том, что я себе вчера лапши купила, а ему нужно что-то себе готовить.
Последнее время я часто начинаю разговаривать с ним вообще обо всём, о том, о чём раньше и не подумала говорить с кем-то кроме друзей. Началось всё с моей безработицы. Далее вспомнили его начальницу, моего бывшего подчинённого, глобальное Добро и Зло, Кольцо Всевластья, Торина и Саурона.
«Вот когда в Химках в квартире вскрыли полы и посбивали лишнее со стен, чем это было как не разрушением? И что было потом? - спрашивала я. - Никто не может знать, что сделал бы Саурон со Средиземьем, завоюй он его.»
Хотя, если у человека совсем отобрать понимание «что такое хорошо, а что такое плохо», он станет либо Буддой, либо овощем.

---

Я мерзкий, толстый и патлатый тролль! Не путайте с человеком, которого зовут Тролль
В шкуре серой мыши, ага!

Почему? Да потому, что я сегодня очень вежливо побеседовала с одной тётей, предварительно доведя её до белого каления своими маленькими замечаниями.
Я, чёрт возьми, не люблю, когда меня хотят опустить не до уровня новичка и ученика, а до уровня не умеющего ходить ребёнка. При том, что умничаю я зачастую непроизвольно, почти рефлекторно, и к тому же ненавижу грамматические ошибки у тех, кто позиционирует себя человеком образованным или крупной организацией. Я признаю, что у меня тоже есть проблемы с русским языком.
На меня надавили, слегка кинув говнеца сверху. Ну и не вынесла душа поэта позора мелочных обид... Ушла я живая, что странно, и гордая. А она всё накручивала локон на палец и кусала ногти.

---

Сейчас время такое, что люди склонны делать выводы о чем-либо раньше, чем совершить поступок. Богатое философское наследие сказывается.

---

Это был ответ любителям гномов и фанфиков. Я оставляю это здесь, просто себе на память.

- Скорый поезд Бри - Беорнхолл подан к первой платформе первому пути... Скорый поезд Бри - Беорнхолл...
Голос из динамиков не имеет ни пола, ни интонации. Он буквально состоит из эха. Если снять ботинок и потрясти, то металлическое «скорый поезд» выпадет и поскачет по полу.
Кругом все поднимаются с мест, подхватывают сумки, снимают паутину дремоты с лица. Толпа, управляемая диктором, движется к выходу. Буквы на доске объявлений кривляются, прыгают. Ничего нельзя разобрать. Мартин трёт глаза, но мир продолжает расплываться. «Скорый поезд... Скорый поезд...» - крутится в голове заевшая пластинка. На лбу застенчиво алеет отпечаток циферблата часов. Мартин зевает и, широко раскинув руки, потягивается, чувствуя, что мышцы превратились в камень. Он пытается добиться от тела хотя бы капли бодрости, но лишь щёлкает зубами и падает обратно на сиденье. Хочется вытянуть ноги в проход, откинуться назад и снова заснуть. Даже домой, к мягкой постели возвращаться сил нет. Взгляд его натыкается на огромное блюдо вокзальных часов. Полвторого ночи. Не удивительно, что он чувствует себя таким разбитым.
Динамики вновь оживают:
- Заканчивается посадка на скорый поезд Бри — Беорнхолл...
«Опять этот поезд, - рассеянно думает Мартин, складывая руки на животе и устраиваясь поудобней. - А я куда еду, кстати?» Он нашаривает билет во внутреннем кармане куртки, вытягивает, расправляет и озадаченно чешет нос, прочитав место назначения. А это оказывается Беорнхолл... Время отправления — прямо сейчас. За долю секунды Мартин успевает удивлённо открыть рот, посмотреть на табло, испуганно закрыть рот, единым взмахом убрать в сумку ноутбук, мышь, ручку и блокнот, вскочить с места и выдохнуть жалобное «подождите!».
Он бежит мимо ларьков, неуклюже продираясь сквозь толпу. Мысли его полностью обращены к злополучной платформе: вдруг поезда там уже нет? А вдруг ещё есть? Мартин путается в своих желаниях, как и тогда, когда ему вручили путёвку. К счастью, ноги продолжают нести его вперёд. Псевдоармейский ботинок на правой руке задиристо машет развязавшимся шнурком. И Мартин наступает на него в самый последний момент, перед отчаянным прыжком в тамбур. Прыжок становится нырком, спешка — фарсом. Серый пол притворно-ласково ударяет по локтям и коленям. За стеклянными дверями раздаётся звонкий детский смех. Мальчуган лет семи смотрит, как взрослый дядя по-заячьи поджимает ноги, чтобы их не зажало. Коварный правый ботинок соскальзывает и остаётся на платформе. Мартин встаёт, отряхивает одежду, коротко кивает ребёнку, со всем возможным достоинством, и идёт искать своё место. Спешить больше некуда.
Поезд мягко плывёт мимо заборов промышленной зоны, сверкая гладкими боками в свете фонарей. Это стрела, выпущенная из цехов Первого Железнодорожного Завода. Она летает между двумя городами, словно потеряв цель. Так пройдёт её короткая и сверхскоростная жизнь. Потоки ветра будут терзать её, прижимая к рельсам, бессильно выть от невозможности добраться до расслабленных и подрёмывающих пассажиров. А ведь когда-то можно было открыть окно и впустить в вагон старого скрипучего поезда частичку этой стихии. Маленький Мартин забирался с ногами на сиденье, подставлял ветру лицо. Душа его неслась вперёд, предвкушая приключения. Теперь появился кондиционер, ноутбук и странная вялость, почти апатия.
Он смотрит в окно через отражение своего заспанного и помятого лица в чернильную тьму с редкими метеорами фонарей. Пальцы печатают будто сами по себе.
«Третья Эпоха была детством Средиземья...
Хотя нет. Юношеством. Детство мы помним редкими эпизодами, бликами света на гранях Сильмариллов. А наш переходный возраст был невероятно сумбурен. Мы утратили многие неповторимые черты, веру в чудо и приобрели прагматичность и привычку к рутине. Когда-то мы бросались в драку оскорблённые не то что словом — взглядом. Нынче мы прикрываем свою трусость и лень дипломатией и здравым смыслом.
Эльфы ушли за море. Гномы растворились среди людей. Орки растеряли всю свою дикость и тоже слились с серой массой человечества. Хоббитов же как будто и не было на самом деле.»
На холме Амон-Сул раскрывает свои пурпурные лепестки новейшая обсерватория. Всякий путеводитель считает своим долгом осыпать однообразно-восторженными комплиментами это плод воображения модного архитектора. Почему-то это называется пост-эльфийским модерном. Мартин успевает заметить, как она прощально вспыхивает в ночи словно алый мак, прежде чем скрыться из виду.
«Мы остались наедине со своими причудами, творим, что в голову взбредёт, оправдывая разрушение окружающего мира и себя заодно, поиском новых научных сенсаций. Когда-то древнее зло извратило природу эльфов. Так появились орки. Что же получится теперь, если мы извращаем природу всего?
Наша жизнь, как метания этого поезда в ночи, стала бессмысленной и быстротечной.»
Мартин отвлекается и лезет в карман за трубкой. Только сейчас, ощупывая её круглую чашку, он понимает, как сильно ему хочется курить. Красной заплаткой на стене мерцает знак «Курить запрещено!». Длинная цепь пространных рассуждений прерывается. Мартин захлопывает крышку ноутбука, не заботясь о сохранении файла.
- Внимание, дамы и господа! Наш поезд подъезжает в Ривенделлу. Рекомендуем вам насладиться шедеврами эльфийской архитектуры, - объявляет искуственно-бодрый голос, родной брат того, что на вокзале.
Поезд незаметно замедляется. Вокруг в океане огней возносятся над землёй башни и башенки, лёгкие и изящные. В холодном синеватом свете всё кажется вырезанным изо льда, который скоро растопит неумолимый технический прогресс. Владыка Элронд покровительственно простирает руки над опустевшей обителью дивного народа. Его лицо, суровое и спокойное по задумке скульптора-человека, выглядит скорей усталым и печальным. Вместо воина, мудреца и правителя вышел какой-то клерк, которого отказывается обслуживать автомат с энергетическими напитками. «Всё мы переврали,» - мелькает гаденькая мысль. Мартин закрывает глаза и видит как Ривенделл становится морем. Пенные валы катятся от берега, море уходит. Протяжная песня сливается с криками чаек, зовёт за собой.
«Мы отправляли наши корабли на Запад. Мы знаем точно: там нет Валинора»
В пять часов утра Мартин уже в Беорнхолле, сидит на лавочке на перроне. Он не помнит, как вышел из поезда и пришёл сюда. Внутри всё сжимается от тоски. Он набивает трубку, плюнув на знак запрета прямо над головой.

 

@темы: дядя Толкин курит трубку

---

Мой собственный опыт не позволяет мне усомниться в том, что человек во время сна утратив свои земные ощущения, на самом деле переносится в иную бестелесную жизнь, природа которой существенно отличается от той жизни, которая нам известна, и только смутные и весьма неясные воспоминания остаются в памяти после пробуждения. По этим расплывчатым и обрывочным воспоминаниям мы можем составить множество предположений, но мало что сумеем доказать. Мы можем догадываться, что в мире снов материя в том смысле, как она понимается в этом мире вовсе не обязательно стабильна и непрерывна, и что время и пространство там не существуют в том виде, как мы их себе представляем во время бодрствования. Иногда я начинаю верить, что это менее материальное бытие и есть наша настоящая жизнь, и что наше суетное пребывание на земном шаре вторичный или по крайней мере случайный феномен.
Г.Ф. Лавкрафт. За стеной сна

---

Вы находитесь в непростой ситуации: некто собирается убить, а потом и съесть самого дорогого Вам человека. Вы можете либо пожертвовать чужой жизнью, либо героически погибнуть. Решать нужно сразу, никто не будет ждать пока Вы сбегаете домой за газовым баллончиком или травматом. Каков будет Ваш выбор? И главное: каковы будут его причины?
Ещё мы разрабатывали третий вариант с отрезанием ноги.